В моя дом не живеят цветя
В моя дом не живеят цветя,
красотата им в миг ме замайва,
постоят ден-два и увяхнат,
в моя дом не живеят цветя.
Да, и птици тук не живеят,
тъжно плясват с крилата си, глухо,
сутрин - само купчинка от пуха им,
даже птици тук не живеят.
Само книги на осем реда
мълчаливи и тежки томове,
охраняват летаргията с векове,
като зъби на осем реда.
Продавачът букинист,
помня го, беше и гърбъв, и просещ...
...Зад проклетото гробище се пазари,
продавачът букинист.
| У меня не живут цветы
У меня не живут цветы,
Красотой их на миг я обманут,
Постоят день-другой и завянут,
У меня не живут цветы.
Да и птицы здесь не живут,
Только хохлятся скорбно и глухо,
А наутро — комочек из пуха...
Даже птицы здесь не живут.
Только книги в восемь рядов,
Молчаливые, грузные томы,
Сторожат вековые истомы,
Словно зубы в восемь рядов.
Мне продавший их букинист,
Помню, был и горбатым, и нищим...
...Торговал за проклятым кладбищем
Мне продавший их букинист. | Към една госпожица
Не ми харесва тази кротост,
с която скръствате ръце,
и спокойната Ви скромност,
и срамежливито лице.
О, Героиньо от роман Тургенев,
Вий сте надменна, перфектна и чиста
като алея безоблачно-есенна,
в която по график окапват листата.
Никога в нищо не вярвате,
преди да пресметнете и премерите,
никога никъде не тръгвате
докато пътя на картата не намерите.
И за Вас е чужд този ловец безумен,
който стъпил на гола скала,
пиян от щастие, в мъка безмерна
срещу слънцето пуска стрела.
| Девушке
Мне не нравится томность
Ваших скрещенных рук,
И спокойная скромность,
И стыдливый испуг.
Героиня романов Тургенева,
Вы надменны, нежны и чисты,
В вас так много безбурно-осеннего
От аллеи, где кружат листы.
Никогда ничему не поверите,
Прежде чем не сочтете, не смерите,
Никогда, никуда не пойдете,
Коль на карте путей не найдете.
И вам чужд тот безумный охотник,
Что, взойдя на нагую скалу,
В пьяном счастье, в тоске безотчетной
Прямо в солнце пускает стрелу.
|
|